История соткана из различных событий, противоречий или действий отдельных индивидуумов. Могли ли обстоятельства сложиться таким образом, что Linux и Open Source не стали бы движущей силой совместной работы и инноваций, то есть тем, чем они являются сегодня? Многие люди полагают, что большие экономические и технологические силы радикальным образом вмешиваются в ход истории, преграждая путь отдельным личностям или меняя случайный ход событий. С этой точки зрения интегральная схема, закон Мура, Интернет, совместное использование ПО (особенно это касается научной среды) и другие широкомасштабные тенденции превосходят любые отдельные действия. Даже если бы ОС на базе Open Source под названием «Linux» сегодня не существовала, то возникло бы что-то иное, сильно на нее похожее.
У Linux имеются свои герои
Было бы неплохо смоделировать развитие событий в ретроспективе, пытаясь понять, как бы повлияли на становление Open Source в нескольких точках временной шкалы отдельные люди, компании и технологии, а также то, какое бы это возымело действие на современный программный ландшафт. (Акцент здесь делается на Linux и инфраструктуре Open Source, хотя помимо этого можно также выделить другие события, связанные с языками программирования, рабочим столом и т. д.)
Чтобы не пересказывать историю Unix, достаточно сказать, что она тесно переплетена как с историей Linux, так и Open Source. Воображаемый мир, где продукт типа Unix никогда не покидал стен корпоративной лаборатории (тогда как в действительности AT&T Bell Labs сделала Unix доступным для широкого круга общественности) или академических кругов, как минимум оказался бы совершенно другой средой для раннего свободного ПО (free software) и Open Source. Однако в его развитии имеется элемент случайности. После того, как в 1969 г. Bell Labs вышла из проекта Multics, в котором она участвовала совместно с MIT и General Electric, два исследователя Bell, Кен Томпсон и Деннис Ричи, решили воспользоваться полученными в ходе его реализации знаниями и создать ОС для небольших компьютеров.
Bell Labs отказалась от участия в проекте Multics, потому что сочла его слишком амбициозным и неспособным породить пригодный к использованию продукт. Тем не менее, Томпсон и Ритчи захотели продолжить работу в области разработки ОС и приступили к разработке Unix. Затем к ним присоединились и другие специалисты, которые загорелись желанием создать систему, способную работать на разных аппаратных платформах, хотя вначале ни у кого из них не было уверенности, что эта цель оправдает возлагавшиеся на нее надежды.
Как утверждает инженер Red Hat Уильям Генри, появление в тех условиях ОС, предназначенной для совместной работы нескольких пользователей во взаимосвязанных сетях и небольших компьютеров, было ожидаемым: «Мы понимали, что пришло время для единой, универсальной сети. Это должно было быть что-то большое, где мы собираемся общаться с людьми, с которыми мы время от времени сотрудничаем. И это происходило в образовательной среде. Так что я думаю, что это было неизбежно, потому что люди в ней очень активно общались... Это были замечательные умы со всего мира, и они зажигали людей своим энтузиазмом. Так что все было готово к появлению новой сети, оставалось лишь решить проблему с тем, как обеспечить ее безопасность».
Учитывая то, что AT&T передала код Unix некоторым учебным заведениям, у нее должны были появиться ответвления. Компания пошла на этот ход вынужденно, потому что была связана специфическими юридическими обязательствами, не позволявшими ей в течение
Тем не менее споры вокруг этого события не утихают до сих пор. Некоторые люди допускают, что Linux могло бы и не быть, если бы MINIX или какая-то другая система, как, например, вышеупомянутая BSD, вдохновила еще какого-нибудь студента на создание альтернативы. Брайан Кантрилл, бывший инженер Sun Microsystems, а ныне CTO Oxide Computer Company, считает, что место Linux заняла бы BSD: «Если бы это был не Linux, то это де-факто был бы один из вариантов BSD на базе Unix на x86. Популярность Linux связана с ростом Интернета и в меньшей степени — с архитектурой многопроцессорных компьютеров. Затем он обосновался в потребительских микропроцессорах — наиболее высокопроизводительных массовых микропроцессорах. Linux вырос на этих экономических мегатрендах, но на самом деле не внес в них никакого вклада».
Как мы знаем, BSD так и не стала по-настоящему массовой платформой. Вопрос в том, смогла ли бы в конечном итоге эта система преодолеть то, что инженер Red Hat Брайан Проффитт назвал «отсутствием интереса и увлеченности разработчиков», особенно в сочетании с множеством вариантов, которые еще больше разделили мысли и идеи разработчиков и пользователей. Вероятно ее развитию препятствовали бы проблемы из-за судебного иска, поданного AT&T на BSD. В любом случае, мы действительно не можем исключить из уравнения одну из свободно лицензируемых ОС, отпочковавшихся из дерева Unix, но сложная история Unix не позволяет с уверенностью утверждать, как именно и когда это бы произошло.
В
Ричард Столлман был частью сообщества, которое образовалось в стенах лаборатории и хорошо знал подноготную конфликта. Столкнувшись с последствиями перевода кода для лисп-машин в закрытый (проприетарный), он решил разработать проект GNU — свободную ОС. Хотя разработка ядра ОС GNU по сей день не завершена, такие компоненты, как компилятор и утилиты, помогли Линусу Торвальдсу собрать вокруг написанного им ядра полноценную ОС. Без сомнений, важность создания ОС сложно переоценить, но не менее важными были принципы, а также лицензия, которые Столлман связал с кодом.
Они установили акцент на пользовательских свободах и правилах, что открывает доступ к открытому исходному коду при распространении ПО. Примерно в то же время появилось несколько пермиссивных лицензий, которые позволяли распространять модифицированное ПО без предоставления нового исходного кода в открытый доступ. Учитывая эту ситуацию, насколько высоко можно оценить роль самого Столлмана, созданного им Фонда свободного программного обеспечения (Free Software Foundation, FSF) и системы публичного лицензирования в развитии Open Source?
Ричард Фонтана, юрист Red Hat, специализирующийся на юридических вопросах в области Open Source, утверждает, что если бы не было движения за свободное ПО, то ситуация развивалась бы следующим образом: «Возможно существовал бы какой-то политический или культурный вакуум, который был бы заполнен чем-то другим, или возможно в
Луис Вилья, юрист по вопросам Open Source и соучредитель Tidelift, добавляет, что исторически так сложилось, что основной акцент на лицензиях начали делать с первых дней существования свободного ПО: «В течение многих лет мы говорили, что лицензии являются единственным приемлемым способом законодательного урегулирования. Нам не нравятся кодексы поведения, мы не хотим выбрасывать людей из сообществ. Исходя из этого, в качестве инструмента мы оставили только лицензирование. И я думаю, это в некоторой степени заслуга Ричарда Столлмана и FSF».
Чему мы научились?
Экскурс в историю не только позволяет окунуться в основные вехи в развитии открытых технологий, но и получить уроки, которые могут пригодиться в дальнейшем. И еще один момент: время — это очень важно. Проекты и технологии реализуются на фоне, который со временем меняется. На него влияют как сами технологии, так и конкуренция, а также макроэкономические тенденции. «Я думаю, что в истории технологий было определенное сближение с Open Source. И возможно он мог бы появиться в какой-то форме и раньше, но я не думаю, что его появление связано с каким-то определенным временем. Я хотел бы верить, что это связано с человеческой природой. Впрочем, пока что Open Source не достиг вершин, которых заслуживает», — сказал Майк Берселл, главный архитектор безопасности Red Hat.
Тому, что стало свободным ПО или Open Source, предшествовали многие аспекты совместной работы и взаимодействия, но что касается последнего как подхода к разработке корпоративного ПО — то это относительно новое явление. И поскольку Open Source в целом оказывает все большее влияние на мир ПО, стоит помнить, что некоторые аспекты совместной работы могут быть хрупкими, особенно когда новые модели доставки ПО, такие как публичные облака, разрушают бизнес-модели и усложняют отношения с поставщиками.
«Трагедия общин — это очень реальная вещь. Вокруг набора общих компонентов ценности/продукта существует совместное использование и сотрудничество. Поддерживать такого рода экосистему немыслимо трудно, особенно с учетом того, что управление Open Source довольно демократично, то же касается и правил. Идею о том, что у нас будет много людей, получающих прибыль от общей кодовой базы, на самом деле очень трудно реализовать в реальности», — говорит CEO RackN Роб Хиршфельд.
Наконец многие аспекты среды, в которой эти «что-если» разыгрывались, формировались из-за крупных действующих поставщиков, и у некоторых из них была возможность влиять на точки перегиба, которые имели решающее значение для роста Open Source, но они этого не сделали по причинам организационной инертности и нежелания менять бизнес-модель. Если бы хотя бы один из этих вендоров играл по-другому и был не так скован своей культурой, развитие Open Source могло пойти по-другому пути.
По материалам: ITWeek